Миллиардеры оставляют в аукционных домах сотни миллионов долларов. Французский телеком-магнат Патрик Драи пошел другим путем: он сам купил Sotheby's, один из крупнейших аукционных домов мира.
О сделке было объявлено в минувший понедельник. Владельцем аукционного дома станет принадлежащая Драи компания BidFair USA. Сумма сделки составит около $3,7 млрд (из них $1 млрд уйдет на уплату долга).
Несмотря на то что в прошлом году совокупная стоимость лотов на Sotheby’s достигла рекордных для аукционного дома $6,4 млрд, акции компании чувствовали себя не очень хорошо: за последние 12 месяцев они подешевели примерно на 40%. В итоге Драи купил Sotheby's с существенной премией к рынку (плюс 56,3% к средневзвешенной цене акций Sotheby’s за последние 30 дней). Рынок позитивно отреагировал на новость о покупке — бумаги Sotheby’s подорожали на 57%, до $55,58. Франк Празан, владелец парижской галереи «Аппликат-Празан» и бывший управляющий директор французского подразделения Christie's, объясняет: «Покупкой станет не компания, а статус. Аукционные дома существуют не для того, чтобы торговаться на бирже. Дела у них идут куда лучше, если они находятся в частной собственности».
Теперь, после 31 года на бирже, Sotheby's покинет фондовый рынок. Стоит отметить, что и второй крупнейший в мире аукционный дом Christie's также принадлежит бизнесмену из Франции — 20 лет назад его приобрел холдинг Groupe Artémis, которым владеет миллиардер и коллекционер Франсуа Пино.
Кто же новый владелец компании, которая является одним из основных поставщиков предметов роскоши и произведений искусства для ультрабогатых?
Во Францию за знаниями, в США за опытом
Патрик Драи — выходец из семьи марокканских евреев. Он родился в 1963 году в Касабланке и провел в этом городе на атлантическом побережье Марокко первые 15 лет жизни. С ранних лет он показал себя одаренным ребенком: например, сам научился играть на фортепиано. Особенно ярко его способности проявились в точных науках — уже в 11 лет он помогал своим родителям, преподавателям математики, проверять работы учеников. В то же время будущий миллиардер всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда его ставили в пример другим. «Я понял, что добившись в чем-то успеха, не нужно этим хвастаться, а лучше промолчать», — вспоминает он в одном из видеоинтервью.
В 1978 году Драи вместе с родителями и сестрой переезжает в город Монпелье, на юге Франции. Окончив школу, он поступает в один из самых престижных французских вузов — парижскую Еcole Polytechnique (Политехническую школу). После выпуска работал в оптоволоконной лаборатории компании Philips, но в 1990-м покинул предприятие, разочаровавшись в том, насколько медленно в нем протекают бизнес-процессы.
Друзья и коллеги миллиардера отмечают, что склонность Драи к быстрым и важным решениям была отчетливо видна уже в молодые годы. Однажды на вечеринке его познакомили с молодой студенткой-медиком из Сирии, сестрой одного из преподавателей. Спустя час после знакомства он сделал ей предложение, и она согласилась.
Выйдя на работу после медового месяца, Патрик первым делом уволился и объявил об этом ошарашенной жене. Вскоре молодые супруги отправились в США, где Драи хотел набраться опыта в кабельном бизнесе и понять, что ему нужно делать в Европе. На арендованном автомобиле они проехали через все Соединенные Штаты и познакомились с первопроходцами рынка кабельных коммуникаций. Драи попутно договорился о том, что будет консультировать американских телеком-инвесторов на европейском рынке.
«Я скуплю их всех»
Вернувшись во Францию в 1993 году, Драи осознал, что местным компаниям кабельные технологии не особо интересны. Ниша выглядела перспективной, и бизнесмен решил действовать.
В 1994 году он основал свою первую компанию Sud Câble Services. Став членом Французской ассоциации кабельных операторов, Драи был шокирован до глубины души: его коллеги даже не думали о том, чтобы съездить в США и перенять опыт самого быстрорастущего рынка. «Я про себя думал, что скуплю их всех», — вспоминает миллиардер.
На свой первый контракт по созданию кабельной инфраструктуры в городке Шаторенар на юге Франции предпринимателю пришлось взять €7622 из денег, припасенных на погашение образовательного кредита. Заместитель тогдашнего мэра очень хорошо запомнил Патрика: «Шустрый молодой человек, немного чудаковатый».
Для наращивания клиентской базы начинающему предпринимателю приходилось идти на ухищрения. Например, местным иммигрантам из Северной Африки он предлагал доступ к телеканалам на арабском языке. И хотя в те годы вещание на иностранных языках во Франции было запрещено, Драи не сильно ломал голову над тем, как привести свою деятельность в соответствие с законом: «Я просто не указывал эти каналы в наших проспектах». В 1998 году на бизнес Драи обратил внимание Джон Мэлоун, кабельный магнат из Колорадо, и в итоге Драи продал компанию ему.
В 2002 году на вырученные средства он основал компанию Altice, которая путем корпоративных поглощений впоследствии стала одним из основных игроков телекоммуникационного рынка Европы и визитной карточкой предпринимателя. Со временем Altice вышла за пределы Франции, обосновавшись на рынках Португалии, Израиля, Доминиканы и США. В Америке Драи сделал ставку на комплексную продажу услуг: он предлагал единым комплектом фиксированную телефонную и мобильную связь, доступ в интернет и кабельное телевидение.
В 2012 году бизнесмен обратился к французскому телекоммуникационному гиганту Vivendi с предложением о покупке SFR, одного из главных мобильных операторов страны, но получил отказ. Спустя пару лет холдинг все-таки выставил его на продажу, и Драи стал владельцем бренда за €17 млрд. При этом в борьбе за актив Драи удалось обойти компанию Bouygues SA, предложение от которой открыто поддерживал министр промышленности Арно Монтебур.
Чтобы реализовывать свою агрессивную стратегию на рынке, Драи приходится активно прибегать к заемным средствам. Такая стратегия нравится далеко не всем. К примеру, Эммануэль Макрон, будучи еще министром экономики Франции, критиковал миллиардера за «неуемный аппетит к поглощениям». По словам политика, империя Драи разрослась настолько, что неверный шаг может обернуться потерей рабочих мест для тысяч людей и спасти их можно будет лишь через выкуп за счет государства.
Сам бизнесмен отвергает подобные обвинения: «Если я подавлю так называемый неуемный аппетит к развитию, то через пять лет у меня не останется долгов. И что из этого? Окажется, что я целых пять лет протоптался на месте».
Исцеление искусством
Что известно о пристрастиях в искусстве нового владельца Sotheby's? The Wall Street Journal сообщает, что Драи вдохновляют в основном шедевры признанных живописцев XIX и XX столетий. В его собственной коллекции имеются полотна французских художников-романтиков вроде Теодора Жерико и Эжена Делакруа, а также более современных Пабло Пикассо, Анри Матисса и Марка Шагала. Друзья миллиардера считают, что искусство помогает ему справиться с грузом корпоративной рутины.
Один его бывший коллега Бернар Мурад рассказывает, что однажды в день напряженной работы, когда ожидалось решение по переговорам о покупке SFR, второго крупнейшего оператора мобильной связи во Франции, Драи повел его в легендарный парижский музей Орсе, где они отключили телефоны и два часа «наслаждались шедеврами живописи».
«Я инвестирую в Sotheby's ради семьи, из собственных средств и с долгосрочной перспективой. Sotheby's — один из самых изысканных и вдохновляющих брендов в мире. Я покупаю его как давний клиент и большой почитатель, и семья меня в этом поддерживает», — говорит Драи.
Зачем эта сделка Sotheby's? Как говорит источник The Wall Street Journal, близкий к сделке, совет директоров компании и менеджмент хотят сделать компанию частной для того, чтобы защитить ее от «циклической природы» продаж предметов искусства: коллекционеры совершают большие покупки, когда экономика на подъеме, и затягивают пояса, когда следует спад. Другая возможная причина — желание аукционного дома уделять больше внимания онлайн-продажам и информационным технологиям, например анализу данных, в целях более эффективного подбора лотов для потенциальных покупателей. К слову, за прошлый год онлайн-продажи Sotheby’s выросли на 24%, до $220,4 млн. Всего в онлайне в 2018 году было продано 37% всех лотов.