В стереотипном представлении о мужском успехе деньги до сих пор считаются его главным мерилом. Но так ли связаны богатство и маскулинность в современном мире? 

Маркетолог во мне требует определить аудиторию этой колонки (если не открытого письма), и я теряюсь: это участники регулярного рейтинга или те самые wannabees?

Однако все тот же маркетолог требует найти точку соприкосновения среди этих категорий мужчин, от которой можно оттолкнуться. И зовется эта точка «женская меркантильность». Кажется, это стереотип, который объединяет и обитателя верхних слоев форбсовского рейтинга, и тех, кто лишь случайно скользнул взглядом по обложке журнала, стоя в очереди в супермаркете с традиционным набором «сигареты, жвачка, газировка, готовый ужин».
 
Многим мужчинам кажется, что деньги — это выражение их успехов, их «самости», их маскулинности. Будто смс с приятным глазу остатком на карте повышает нашу сексуальность и привлекательность. Иногда эта традиция приобретает грустный исход, когда мы вдруг выпьем и сокрушаемся, что никто не любит нашу красивую душу, наш поэтичный настрой.
 
Не так давно в новомодном Clubhouse мы обсуждали дейтинг. Один из молодых людей, участвовавших в обсуждении, пожаловался, что в любом из приложений встречается следующий тип женских анкет: «Неуверенных в себе нищебродов прошу не писать».

Оставим за скобками, что делать тем, кто зарабатывает мало, но обладает такой уверенностью в себе, что позавидовал бы Брюс Уиллис и всего его герои разом, да и что считать тем самым «нищебродством».

Давайте рассуждать об объективации на равных: если девушки, со своей стороны, сталкиваются с совершенно омерзительными попытками уконтрапупить их в схему, похожу на ту, что висят в мясницких цехах, то финансовая объективация — это то, что видят мужчины. 
 
«Вся поп-культура сегодня, в общем-то, по-прежнему упоминает деньги как критерий мужской успешности»
 
И это логично. Сколько вокруг инфоцыган, рисующих образ успешного мужчины через финансовое благополучие, сколько стереотипов о том, что тугой кошелек делает мужчину привлекательнее, сколько бытовых способов поучаствовать в борьбе за доминирование — например, сообщив всем за столом, что «деньги — пыль» и закрыть счет. Вся поп-культура сегодня по-прежнему упоминает деньги как критерий мужской успешности.

Неважно, как этот мужчина выглядит и какова его маскулинность — как он живет или разводится с супругой и детьми, относится к экологии, красит ли ногти или читает рэп «про сук», демонстрирует миру образ мечтателя и визионера, называя первенца непроизносимой аббревиатурой (речь идет о сыне Илона Маска по имени X Æ A-12 — ред.). Деньги словно неотрывно связаны с мужчиной, идут с успехом заодно, будто комплектом. 
 
Деньги — это, с одной стороны, про контроль над собственной жизнью и власть, приятный атрибут благополучия, но попытка замерить всех лишь финансовой линейкой успеха отсекает очень многие социальные и гендерные роли. В этой модели успеха не предусмотрено понятие «успешный отец», финансовый успех будто индульгирует мужчину от проявления другой социальной активности, ведь он же зарабатывает, что тебе еще от него нужно?
 
Нам лишь кажется, что вот это привитое отцами «мужчина — это тот, кто приедет среди ночи и решит все» обязательно соседствует с деньгами, превращая, собственно, мужчину в банкомат на ножках, в то время как отношение к деньгам следует сделать менее буквальным. Те девушки, что пишут в анкетах на сайтах знакомств о «нищебродах», скорее всего, просто не имеют достаточного вокабуляра, чтобы выразить другую незамысловатую мысль: «Мне нужен тот, чей образ жизни совпадает с моим».
 
Годами у нас было неприличным говорить о достатке — за редким исключением вроде Юрия Дудя, — но в вопросах отношений между мужчиной и женщиной они играют важную роль. Дело не в меркантильности — оставим это советским предкам, которые о финансах говорили с тем же смущением, что сегодня члены думских комитетов по делам семьи о клиторе.

Дело в том, что многие по-прежнему боятся признать, что финансы и их количество касается образа жизни. Нет, мужчина вообще не должен быть «достигатором», он может жить так, как ему кажется правильным, — хоть в шалаше. Просто в современном мире взаимодействие двух людей предполагает общие ценности и интересы. 

Когда ему рай в шалаше или просто нормально с вот такой зарплатой, а ей важно, чтобы не было ни стеклянного, ни иного потолка, то вопрос здесь лишь в умении и желании адаптироваться друг к другу.

Писатель Александр Цыпкин может быть сколь угодно критикуем за свои литературные навыки, но после того, как он побывал у нас в подкасте, я хочу публично выразить ему свое уважение: его как мужчину не уставали клевать мерзкими штампами вроде «альфонса», стоило ему полюбить более обеспеченную женщину, но он это преодолел.

В интервью он сказал важную вещь: и до замужества с Оксаной Лаврентьевой он чувствовал себя хорошо в финансовом плане — просто он понял, что любит человека, и хочет, чтобы у них были общие интересы и общий образ жизни, поэтому немедленно придумал, как его самостоятельно достичь.
 
«Если кто-то назовет вас альфонсом — к черту, если кажется, что все хотят от вас только денег — к психотерапевту»
 
Деньги, чего уж, действительно пыль и лишь выражение наших стараний, востребованности, чаяний и многого другого. Нет суммы, которая достаточна для счастья, и уж точно нет цифры, вокруг которой строится мужская привлекательность. Есть амбиции, есть любовные отношения, есть желание меняться ради партнера и выбор в пользу семьи, а не карьеры, есть масса способов быть тем, кто защитит и поможет, и не отказываться от классически маскулинной роли в семье — просто она никак не связана с цифрами. 
 
Если кто-то назовет вас альфонсом — к черту, если вы видите в анкете слово «нищеброд» — к черту, если кажется, что все хотят от вас только денег — к психотерапевту. Деньги — это то, что мы используем для поддержания конкретного образа жизни. Если вам кажется, что вместо них вы готовы использовать камушки и жить на берегу пустынного пляжа, то поверьте — где-то на свете есть человек, который считает точно так же и полюбит вас за вас, а не за количество камешков.
 
На этом у меня все, и простите за манифест — такой уж нынче сезон.