«Самое сексуальное в женщине — это мозг. Я видел столько ягодиц и грудей, больших и маленьких, что в какой-то момент размер перестал иметь значение. Тут-то и выяснилось, что самое главное в женщине — это мозг. Даже когда с ней спишь. Нет. Особенно, когда с ней спишь», — это слова Питера Линдберга, одного из моих любимых фэшн-фотографов.
Надо сказать, этот дядька, которому в этом году исполняется семьдесят, имеет полное право говорить то, что говорит.
Он работал с красивейшими женщинами мира — от Катрин Денев до Жизель Бюндхен.
Он снимал одежду с Линды Евангелисты, Джулианны Мур, Милы Йовович — не говоря уж о менее известных, но не менее прекрасных моделях и актрисах.
Со многими из них он, конечно, спал. Сам он, к слову, совсем не красавец — мрачноватый такой, в меру упитанный мужичок.
Однако, обаяние его ума и таланта заставляли этих богинь терять голову и самозабвенно отдавать ему свои сердца и тела.
И вот я коротаю очередной вечер за компьютером и размышляю — что же все-таки первостепенно? Не будем ханжами и скажем себе честно — мы придаем большое значение внешности.
Можно сколько угодно говорить о богатом внутреннем мире, но если Шекспира в оригинале тебе на ушко будет читать явный тролль — вряд ли дело пойдет дальше литературных изысканий. Но. «Я видел столько ягодиц и грудей…».
И все они, подарив прекрасные ощущения, тем не менее, не смогли задержаться в моей жизни, а зачастую — и на ночь не смогли заинтересовать, несмотря на безупречные фигурки, носики и прочие достопримечательности.
Читаю многочисленные поступающие ко мне предложения знакомства, общения и совместного времяпрепровождения — от чашки кофе до поездки в Тибет.
Многие из них — судя по фотографиям — приходят от действительно симпатичных, часто — по-настоящему красивых леди. А вот содержание большинства подкатов просто угнетает.
Вот типичный собирательный пример: «Привет, круто пишешь. Познакомимся?».
Или: «Подруга скинула ссылку на тебя…Мне понравилось…Кофе?» — многоточий, как правило, гораздо больше; вероятно, подобные дамы считают, что я как писатель, не смогу остаться равнодушна к столь блестящему использованию знаков препинания.
Или — одно из топ-рейтинга: «Красивая…У тебя есть девушка?».
И вот я грустно смотрю на эти действительно милые мордашки. И понимаю, что нет, нет и нет.
Даже если бы мир затопило, и из живых лесбиянок остались бы только я и они. Не встанет, ох, не встанет, даже не стоит пытаться.
Не встанет на отсутствие индивидуальности, на полное нежелание думать и отличаться, на нулевое чувство юмора. И я точно знаю, что эта отвратительная, снобистская, высокомерная позиция — не только моя.
Одна из моих подруг, к примеру, недавно рассталась со своей пассией, не успев повстречаться и двух недель. Причины? Из известных мне — две.
Первая — сообщение, которое бедолага отправила подруге после второго свидания: — «Я хочу нежно лоскать тебя своими руками и ты будеш моей». Орфография и пунктуация сохранены.
И вторая причина — девушка была приглашена на наши ежемесячные посиделки с игрой в мафию.
Я была тому свидетелем и могу ответственно заявить — с этого дня я наглядно, физически, всем существом знаю определение глаголу «тупить».
Не тупить в игре, нет. Не успеть в течение двух часов запомнить даже правила. Девушка была этим же вечером отправлена в отставку, несмотря на ее выдающуюся внешность и постельные навыки, которые до этого так рекламировала подруга.
Значит ли это, что мы все-таки выбираем мозг в качестве основной эрогенной зоны?
И все ли мы делаем этот выбор? Или, может быть, возможны исключения, когда изгиб губ и рельеф плечей начисто выбивает из нас снобизм, и мы готовы простить и словарный запас уровня Эллочки-Людоедки, и несмешные шутки, и полнейшее несоответствие нашему представлению об интеллекте в целом?
Я не знаю ответа. Физическая тяга зачастую превалирует над серым веществом, и эффектная внешность может ослепить нас. Но долго ли это продлится?
После трех или тридцати оргазмов все равно ведь захочется поговорить, нет?
Ну хорошо, не будем брать крайние варианты. Возьмем среднестатистическую даму, которая хорошо училась, где-то работает, что-то даже иногда читает. Она хороша собой и… совершенно обычна.
Более того, она не готова делать абсолютно ничего для того, чтоб выбиться из общей массы. Ей нравится девушка — она пишет ей «приветик», не понимая, что вот этот вот «приветик» уже лишает ее шансов заинтересовать кого-то, кто привык работать больше чем пятью процентами мозга.
Это невероятный, непонятный мне лично парадокс — дамы западают на «умняшек» (верьте мне, они любят это слово), но совершенно не понимают, что «умняшки» не отреагируют на банальный подкат.
Это кажется таким логичным: хочешь понравиться спортсменке — продемонстрируй шесть кубиков; хочешь закадрить актрису — поговори с ней о Феллини; ну а решила заинтересовать интеллектуалку — так проверь хотя бы свой текст на предмет правописания и попытайся хоть как-то отойти от шаблона с «приветиком».
Некоторые, правда, пытаются. Предлагают сок утром вместо кофе вечером. «Добрый день, сударыня» вместо осточертевшей «красавицы».
Соблюдают форму, и читать становится приятно. И отвечаешь уже вежливым отказом, а не усмешкой.
Почему отказом? Да потому, что содержание по сути остается тем же. Вы мне нравитесь — давайте встретимся. Вот я какая тут оригинальная. Нет, дорогие. И этого мало.
Высоки, высоки требования у нас, работников умственного труда. То нам не так и это нам не эдак.
А все потому, что мы хотим того непередаваемого ощущения, когда вовремя вставленный комментарий или шутка приводит тебя в почти физический восторг.
Когда вскользь брошенное слово или в тему заданный неожиданный вопрос обжигает волной возбуждения.
Когда ты плавишься от удовольствия, слушая, как человек формулирует мысли. Когда изгиб губ таит за собой тысячи и тысячи подтекстов, смыслов, глубин и высот.
Ну не согласны мы на меньшее. Нет ничего, что можно было бы сравнить с кайфом от того, что твоя женщина действительно, по-настоящему умна, с первого слова, с первой запятой.
Потому что самое сексуальное в женщине — это мозг. Даже когда с ней спишь. Нет. Особенно, когда с ней спишь.